И бывает еще другое «страшное» чувство — это злость или даже ярость. Ребенок, не спросив родителей, принес в их жизнь свою болезнь. И часто, те, кто заботится о нем, вынуждены отказывать себе с свободе: на сон, на отдых, на хобби, на работ, даже на свою собственную жизнь. И эта ситуация не может не рождать в душе протеста.

Другой вопрос — как с этим протестом обходиться?В нашей жизни вина играет роль социального регулятора поведения человека. Сделал плохо — ощутил себя виноватым — исправился. И вот уже вины нет.

В психотерапевтической работе с родителями детей с нарушениями развития я встречаюсь с другой виной. Чаще всего она всеохватывающая, иррациональная и очень глубокая.

«Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй…»

И, кажется, совладать с нею невозможно.

Кто-то старательно трамбует нежелательные чувства вглубь себя и штукатурит фасад, кто-то ищет «виноватого», подвернувшегося под руку, на кого можно слить свои накопившиеся чувства. «Но ведь ребенок не виноват, на него нельзя злиться!»

И вот годами скопившееся раздражение от усталости, от бессонных ночей, от не прожитых с друзьями прогулок и шашлыков выливается в такое состояние, что, кажется, в какой-то момент ярость выплеснется и сметет все границы. Это пугает, не может не пугать. И тогда на сцену выходит вина. Она «спасает» ситуацию, награждая родителя иррациональным и поглощающим чувством всеобъемлющей вины. Ведь, если я виноват перед кем-то, мне же нельзя на него злиться? Социальные запреты и «правильное воспитание». В этом случае вина становится тем «глушителем», который не дает слететь с катушек, сорваться и натворить глупостей, да просто замахнуться на ребенка и ударить его в ярости.

(Я отдаю себе отчет, что сейчас пишу о тех, вещах, о которых даже с психологом редко говорят: стыдно. Но тем более, об этом важно сказать.)

Так вина помогает справиться со злостью. Так подсознание «корявенько» пытается соблюсти стабильность существования. И, на первый взгляд, получается.

Но есть одна ловушка: чем сильнее вина, тем больше злость. А чем больше злость в такой системе, чем сильнее вина. Замкнутый круг? Наверное…

Выход кроется там, где рождается злость, а она рождается на самом деле не из адовых подвалов нашей души, а из неудовлетворенных потребностей. Злость очень часто — маркер потребности, которую так и не получилось реализовать: поспать, отдохнуть, да просто отдышаться. Понимаете, к чему я веду? Ослабить путы тяжелых эмоций можно просто пойдя вслед за своими потребностями. Незрелая личность это делает аж бегом, роняя тапки и оставляя по дороге на попечение государства или родственников своего ребенка. А зрелая — вдумчиво выбирает свой уникальный путь: как построить свою жизнь так, чтобы поддержать И себя, И больного ребенка? Не случайно здесь выделила «И», потому что в этом уравнении нет решения, когда «или». Экологично можно решить кризисную ситуацию лишь тогда, когда КАЖДОМУ участнику процесса дается подпитка и поддержка. Некому дать — организовываем себе сами. В том и отличие зрелого человека от инфантильного. И на этом пути нет готовых рецептов, нет общепринятых выходов. Более того, путь следования общепринятым установкам и желание им соответствовать («хорошая мать», «нормальная семья» и так далее) губителен, как для самого человека, так и для семьи в целом. КАК организовать свою жизнь, чтобы она не была наполнена эмоциональным насилием над собой или над ребенком — этот ответ нужно искать внутри себя.

И тогда, даже если свои потребности поддержать всего на 10% (погулять часок вместо желанных 5, поболтать с подругой по телефону, если невозможно встретиться и так далее), злость и вина уменьшаются аж вполовину, и дышать становится легче… А дальше еще легче. Нужно просто решиться не страдать.

А что выбираете вы?